~ DOOM DADA ~
17.01.2012 в 00:14
Пишет Kwon JiYong :Название: Tell me goodbye
Автор: Kwon JiYong
Пейринг: TOP/G-Dragon
Жанр: AU, angst
Рейтинг; PG-13
Статус: Закончен
Размещение: с разрешения автора
Дисклеймер: все не мое, ничего не знаю, ни на что не претендую
СынХён спит все больше, а вот ест наоборот меньше. Сегодня утром его вырвало кровью.
ЧиЁн не знает, что будет, когда они переступят черту. Он слышал об этом легенды, когда был маленьким. Как в их мир приходили. Но он никогда не придавал им значения, и не может сказать наверняка, чем они заканчивались. Он просто отчаянно верит, что все будет хорошо. Главное пережить эти четыре долгих дня.
СынХён морщится во сне, переворачивается на бок. И начинает кашлять. Хрипло, натужно, оставляя на подушке темные брызги крови. ЧиЁн сильнее сжимает его ладонь. И тихо молится.
Есть тайны, страшные настолько, что хочется отдать много-много лет собственной жизни, лишь бы о них позабыть. Эта тайна именно такая.
Дэсон прижимает к себе подушку и смотрит в темноту комнаты. Он боится спать, потому что ему теперь постоянно снится один и тот же сон. Там не происходит ничего страшного – нет ни крови, ни монстров, ни бывшей девушки. Там лишь полутемная комната, кровать и два человека. Один из них спит, свернувшись в клубок и подпихнув ладонь под щеку. Второй держит его за руку и просто смотрит, вслушивается в размеренное дыхание. И это можно было бы назвать идиллией, если бы не отчаяние, которого в этой маленькой комнате так много, что оно чувствуется кожей.
С самого детства Дэсон всегда знал, если вокруг происходит что-то интересное или необычное. Он никогда не лез специально, просто ненароком попадал в такое место и в такое время, что оказывался в курсе.
И дверь в комнату СынХёна старшего он толкнул, просто потому что хотел узнать из-за чего тот не спит в столь позднее время. Дэсон замер в дверях, не успев ничего сказать.
СынХён спал, ЧиЁн держал его за руку. Все так, как будет потом ночь за ночью сниться Дэсону. Но что-то было в этой картине такое, отчего у Дэсона пересохло во рту, а сердце сжалось и словно ухнуло вниз. Было что-то пугающее, что-то настолько неправильное и ненормальное, из-за чего хотелось закричать. Если бы у ЧиЁна вдруг выросли рога, а глаза горели потусторонним огнем, это было бы не так страшно, Дэсон в этом уверен. Было бы хотя бы понятно, что именно не так.
Он ходил сам не свой несколько дней, подозрительно смотрел на СынХёна и ЧиЁна и именно поэтому первым заметил, как изменились их отношения. Заметил даже раньше них самих.
С раннего детства родители приучили Дэсона, что подслушивать нехорошо, но он не мог найти в себе сил, чтобы отойти от двери в комнату СынХёна, к которой он прижимался спиной. То, что он слышал, можно было принять за бред сумасшедшего. Но Дэсон верил каждому слову. И он знал, что СынХён тоже верит. От этих слов к глазам подступали слезы.
Дэсон нашел отличное снотворное. Оно помогает спать без кошмаров. И все было бы замечательно, да только вся его жизнь превратилась в кошмар. От некоторых тайн не спасет даже самое современное лекарство.
- А что будет, когда мы уйдем? Я имею ввиду, что будет с нами здесь? Автокатастрофа? Жертвы маньяка убийцы? - СынХён приподнимается на локте и очень внимательно смотрит. В его глазах капелька страха, он думает о своей маме.
- Нет, что ты. Ничего подобного, - ЧиЁн качает головой и улыбается, - Нас просто забудут, словно нас и не было. В группе, наверное, будут другие люди. Да, скорей всего так. Реальность гибкая штука.
Он не говорит вслух, но СынХён слышит в паузах между его словами: «Твоя мама не будет плакать». И ему достаточно этого, чтобы расслабиться и откинуться обратно на подушку. СынХён не хочет говорить, но он уже не уверен, что сможет самостоятельно встать. Да и зачем говорить то, что ЧиЁн наверняка знает и так. Он всегда отлично умел чувствовать такие вещи. СынХён улыбается, совсем слабо, и медленно водит пальцами по ладони ЧиЁна. Он вспоминает, как все это началось.
ЧиЁн стоит у окна и медленно отпивает из чашки кофе. Он всегда пьет его маленькими, экономными глотками – свежезаваренный, обжигающий губы. Если напиток вдруг остынет до нормальной температуры, ЧиЁн выльет его в раковину и недовольно поморщится. СынХёну такие маленькие странности кажутся милыми.
- Ты сегодня останешься дома, - ЧиЁн все так же смотрит в окно, изучая давно знакомый пейзаж, - Тебе стоит отлежаться, иначе завтра ты уже свалишься с полным набором.
СынХёну остается только пожать плечами и согласиться. Когда они только начинали, когда чувствовали не просто повышенную ответственность, а совершенно не оценивали реальных возможностей организма, им порой доводилось то одному, то другому, не обратить внимания на слова ЧиЁна. В последний раз СынХён младший слег в итоге с воспалением легких. И после этого никто уже не спорил, если слышал утром: «Ты останешься дома».
- А ты не приедешь домой пораньше? А то мне тут одному скучно будет же, - СынХён озорно улыбается, а Ёнбэ закрывает глаза рукой, он понимает – начинается.
Бесконечные двусмысленные шутки и жесты, так что и не скажешь сразу, что между этими двумя происходит. Ёнбэ думал, что к этому можно привыкнуть, но он ошибся. И, кажется, сколько бы лет не прошло, он все равно будет чувствовать себя немного неуютно, словно подглядывает в замочную скважину. И знание, что никто не переходил границу дружбы, тут не помогает.
ЧиЁн приезжает пораньше, так рано, как только может. И изображает заботливую мамочку, таская СынХёну в комнату еду, лекарства и чай с медом. А когда СынХён засыпает, просто сидит и держит его за руку. Именно тогда их видит Дэсон. Ничего не понимает, просто чувствует те эмоции, что захлестывают ЧиЁна. Это та самая точка невозврата.
Когда СынХён ловит себя на мысли, что ему совсем не хочется выпускать ЧиЁна из объятий, в которые он его в шутку поймал, он задумывается. За всего один день он успевает испугаться, обрадоваться, снова испугаться и уйти в себя. Он оценивает «за» и «против», чутко прислушиваясь к реакциям ЧиЁна. А когда чаша весов в его голове перевешивает в одну сторону, и он точно понимает, чего хочет, то привычно идет напролом.
СынХён прижимает ЧиЁна к стене своей комнаты, целуя так жадно, как не ждал от самого себя. Он говорит все то, что есть на сердце. Говорит быстро, не замечая, что уже не просто произносит слова, а роняет их в ровном ритме. А ЧиЁн отрицательно мотает головой, закрывая глаза. Но СынХён успевает заметить в них такую панику, что замолкает и только тогда слышит тихий, захлебывающийся шепот ЧиЁна:
- Нет… нет, пожалуйста… не надо… нет… нельзя…
СынХён не понимает. Он чувствует как часто и гулко стучит сердце в груди ЧиЁна, он чувствует, как сжимают плечи его пальцы. И только растерянно спрашивает:
- Почему?
Потом он сидит на кровати, обхватив голову руками, и невидящим взглядом смотрит в стену. Голос ЧиЁна звучит сухо и надломлено, в нем чувствуется непривычная уху незащищенность. И СынХён осторожно прижимает ЧиЁна к себе, зарывается носом в его короткие волосы, которые почему-то пахнут жженым сахаром. Он внимательно слушает, не зная, что за дверью так же внимательно вслушивается Дэсон, что по щекам того текут слезы. Дэсон плачет за них обоих.
ЧиЁн рассказывает о себе, рассказывает такое, во что очень сложно поверить. Говорит про свой мир. Про то, что он почти такой же, но все-таки немного иной. Параллельная реальность в какой-то степени.
- Наши два мира связывает портал. Он открывается раз в семьдесят лет и тогда можно попасть из одного мира в другой. Я очутился здесь по глупости. Прикалывались с друзьями, поспорили… Когда я вернусь туда, вряд ли я встречу хоть кого-то знакомого. Дело даже не во времени, просто реальность впишет меня в историю по-новому.
ЧиЁн облизывает губы и замолкает на пару минут. СынХён слышит, как гулко стучат их сердца.
- Когда я сюда попал, очень давно… ни у кого не было вопросов о том, кто я. Это очень легко, работать с вашей реальностью. Достаточно только захотеть и я могу начать жизнь с нового листа. Мои родители, например, конечно же, совсем мне не родственники. Они просто помнят это именно так. Вот все знают, что я на лейбле с двенадцати лет, да? Это неправда, я приехал в Сеул за полгода до нашего дебюта. Воспоминания можно создавать или стирать за мгновения.
- То есть… если ты захочешь, ни я, ни кто-то из ребят, утром тебя и не вспомнит? – СынХён чувствует, что у него сел голос. И очень сильно дрожат руки.
- Ребята, да… родственники, коллеги, друзья. Забудут с легкостью. Но… - ЧиЁн осекается, медлит, а потом выдыхает единым порывом, - Но ты меня не забудешь. Потому что ты любишь меня, а я люблю тебя.
И СынХёну хочется улыбнуться, ведь, все так хорошо вроде бы выходит. Взаимное чувство, что может быть тут плохого?
- И это самое страшное. Меня нельзя любить. Потому что я тебя убью, - СынХён чувствует, как еще сильнее сутулится ЧиЁн, говоря все это, - Я не знаю, как это происходит, не знаю, почему именно. Но если у меня с кем-то вдруг взаимные чувства… человек умирает. Медленно и неизбежно. Я уже видел это один раз… я не хочу снова… Нет, СынХён, ни за что я не пройду через это снова!
ЧиЁн вырывается из его рук резким движением, отходит к стене.
- Портал откроется через несколько недель, и я уйду, понимаешь? Я устал жить придуманными жизнями, поддельными воспоминаниями...
- Но ты сам сказал, что я тебя не забуду…
- Да, ты просто умрешь, а лучше бы забыл! Или вообще никогда не знал!.. – голос ЧиЁна непривычно высокий, он звенит на одной ноте, и вдруг резко срывается, затихая, - Прости меня, СынХён…
ЧиЁн подносит пальцы к вискам, прикрывая глаза, одними губами начинает шептать. А до СынХёна вдруг с ясностью доходит, что тот собирается сейчас сделать, как именно переписать реальность.
- Не смей! Ни за что не смей этого делать, ЧиЁна! – СынХён стискивает его запястья пальцами, отводя его руки от лица, прижимается лбом к его лбу, - Я тебя не отпущу!
- Ты умрешь, глупый. Разве ты не понимаешь? Месяц, никто и никогда не выдерживал больше месяца рядом со мной!
- Ты сам сказал, что портал откроется через сколько-то недель! Я продержусь их, я обещаю. А потом мы уйдем вместе. И пусть уж твоя реальность впишет меня в себя как-нибудь поинтереснее.
ЧиЁн растерянно поднимает взгляд. Ему чудится надежда в словах СынХёна. Призрачная, почти эфемерная. Но никогда прежде он не знал и такой.
- Я обещаю тебе, ЧиЁна. Все будет хорошо.
Портал должен открыться завтра. ЧиЁн сидит на кровати, сжимая в ладони ледяные пальцы СынХёна. И отчаянно вслушивается в его тихое, сбитое дыхание. Смотрит на слабое подрагивающие ресницы. И бесконечно шепчет осипшим голосом:
- Я люблю тебя… люблю… потерпи, уже завтра, ты слышишь? СынХён… ты же мне обещал. Ты главное дыши, хорошо? У нас все будет хорошо… Я люблю тебя…
Он не хочет думать о том, что в его мире все может сработать ровно наоборот и это он, ЧиЁн, умрет через месяц. Это не те мысли, от которых захочется жить.
В соседней комнате, стоя на коленях перед кроватью, Дэсон молится. Он знает, что утром он не вспомнит обо всем этом. Не вспомнит про двух человек, которые были ему не просто друзьями, а семьей. Но это утром. А пока он молится за них изо всех своих сил.
Портал откроется завтра.
URL записиАвтор: Kwon JiYong
Пейринг: TOP/G-Dragon
Жанр: AU, angst
Рейтинг; PG-13
Статус: Закончен
Размещение: с разрешения автора
Дисклеймер: все не мое, ничего не знаю, ни на что не претендую
Tell me goodbye
Он привычно сидит на кровати рядом со спящим СынХёном. Держит его за руку и прислушивается к тихому, размеренному дыханию. Пытается убедить себя, что ему только кажется, что дыхание немного слабее, чем раньше. Портал откроется всего через четыре дня. Через целых четыре дня. ЧиЁн думает, что это целая вечность. СынХён спит все больше, а вот ест наоборот меньше. Сегодня утром его вырвало кровью.
ЧиЁн не знает, что будет, когда они переступят черту. Он слышал об этом легенды, когда был маленьким. Как в их мир приходили. Но он никогда не придавал им значения, и не может сказать наверняка, чем они заканчивались. Он просто отчаянно верит, что все будет хорошо. Главное пережить эти четыре долгих дня.
СынХён морщится во сне, переворачивается на бок. И начинает кашлять. Хрипло, натужно, оставляя на подушке темные брызги крови. ЧиЁн сильнее сжимает его ладонь. И тихо молится.
Есть тайны, страшные настолько, что хочется отдать много-много лет собственной жизни, лишь бы о них позабыть. Эта тайна именно такая.
Дэсон прижимает к себе подушку и смотрит в темноту комнаты. Он боится спать, потому что ему теперь постоянно снится один и тот же сон. Там не происходит ничего страшного – нет ни крови, ни монстров, ни бывшей девушки. Там лишь полутемная комната, кровать и два человека. Один из них спит, свернувшись в клубок и подпихнув ладонь под щеку. Второй держит его за руку и просто смотрит, вслушивается в размеренное дыхание. И это можно было бы назвать идиллией, если бы не отчаяние, которого в этой маленькой комнате так много, что оно чувствуется кожей.
С самого детства Дэсон всегда знал, если вокруг происходит что-то интересное или необычное. Он никогда не лез специально, просто ненароком попадал в такое место и в такое время, что оказывался в курсе.
И дверь в комнату СынХёна старшего он толкнул, просто потому что хотел узнать из-за чего тот не спит в столь позднее время. Дэсон замер в дверях, не успев ничего сказать.
СынХён спал, ЧиЁн держал его за руку. Все так, как будет потом ночь за ночью сниться Дэсону. Но что-то было в этой картине такое, отчего у Дэсона пересохло во рту, а сердце сжалось и словно ухнуло вниз. Было что-то пугающее, что-то настолько неправильное и ненормальное, из-за чего хотелось закричать. Если бы у ЧиЁна вдруг выросли рога, а глаза горели потусторонним огнем, это было бы не так страшно, Дэсон в этом уверен. Было бы хотя бы понятно, что именно не так.
Он ходил сам не свой несколько дней, подозрительно смотрел на СынХёна и ЧиЁна и именно поэтому первым заметил, как изменились их отношения. Заметил даже раньше них самих.
С раннего детства родители приучили Дэсона, что подслушивать нехорошо, но он не мог найти в себе сил, чтобы отойти от двери в комнату СынХёна, к которой он прижимался спиной. То, что он слышал, можно было принять за бред сумасшедшего. Но Дэсон верил каждому слову. И он знал, что СынХён тоже верит. От этих слов к глазам подступали слезы.
Дэсон нашел отличное снотворное. Оно помогает спать без кошмаров. И все было бы замечательно, да только вся его жизнь превратилась в кошмар. От некоторых тайн не спасет даже самое современное лекарство.
- А что будет, когда мы уйдем? Я имею ввиду, что будет с нами здесь? Автокатастрофа? Жертвы маньяка убийцы? - СынХён приподнимается на локте и очень внимательно смотрит. В его глазах капелька страха, он думает о своей маме.
- Нет, что ты. Ничего подобного, - ЧиЁн качает головой и улыбается, - Нас просто забудут, словно нас и не было. В группе, наверное, будут другие люди. Да, скорей всего так. Реальность гибкая штука.
Он не говорит вслух, но СынХён слышит в паузах между его словами: «Твоя мама не будет плакать». И ему достаточно этого, чтобы расслабиться и откинуться обратно на подушку. СынХён не хочет говорить, но он уже не уверен, что сможет самостоятельно встать. Да и зачем говорить то, что ЧиЁн наверняка знает и так. Он всегда отлично умел чувствовать такие вещи. СынХён улыбается, совсем слабо, и медленно водит пальцами по ладони ЧиЁна. Он вспоминает, как все это началось.
ЧиЁн стоит у окна и медленно отпивает из чашки кофе. Он всегда пьет его маленькими, экономными глотками – свежезаваренный, обжигающий губы. Если напиток вдруг остынет до нормальной температуры, ЧиЁн выльет его в раковину и недовольно поморщится. СынХёну такие маленькие странности кажутся милыми.
- Ты сегодня останешься дома, - ЧиЁн все так же смотрит в окно, изучая давно знакомый пейзаж, - Тебе стоит отлежаться, иначе завтра ты уже свалишься с полным набором.
СынХёну остается только пожать плечами и согласиться. Когда они только начинали, когда чувствовали не просто повышенную ответственность, а совершенно не оценивали реальных возможностей организма, им порой доводилось то одному, то другому, не обратить внимания на слова ЧиЁна. В последний раз СынХён младший слег в итоге с воспалением легких. И после этого никто уже не спорил, если слышал утром: «Ты останешься дома».
- А ты не приедешь домой пораньше? А то мне тут одному скучно будет же, - СынХён озорно улыбается, а Ёнбэ закрывает глаза рукой, он понимает – начинается.
Бесконечные двусмысленные шутки и жесты, так что и не скажешь сразу, что между этими двумя происходит. Ёнбэ думал, что к этому можно привыкнуть, но он ошибся. И, кажется, сколько бы лет не прошло, он все равно будет чувствовать себя немного неуютно, словно подглядывает в замочную скважину. И знание, что никто не переходил границу дружбы, тут не помогает.
ЧиЁн приезжает пораньше, так рано, как только может. И изображает заботливую мамочку, таская СынХёну в комнату еду, лекарства и чай с медом. А когда СынХён засыпает, просто сидит и держит его за руку. Именно тогда их видит Дэсон. Ничего не понимает, просто чувствует те эмоции, что захлестывают ЧиЁна. Это та самая точка невозврата.
Когда СынХён ловит себя на мысли, что ему совсем не хочется выпускать ЧиЁна из объятий, в которые он его в шутку поймал, он задумывается. За всего один день он успевает испугаться, обрадоваться, снова испугаться и уйти в себя. Он оценивает «за» и «против», чутко прислушиваясь к реакциям ЧиЁна. А когда чаша весов в его голове перевешивает в одну сторону, и он точно понимает, чего хочет, то привычно идет напролом.
СынХён прижимает ЧиЁна к стене своей комнаты, целуя так жадно, как не ждал от самого себя. Он говорит все то, что есть на сердце. Говорит быстро, не замечая, что уже не просто произносит слова, а роняет их в ровном ритме. А ЧиЁн отрицательно мотает головой, закрывая глаза. Но СынХён успевает заметить в них такую панику, что замолкает и только тогда слышит тихий, захлебывающийся шепот ЧиЁна:
- Нет… нет, пожалуйста… не надо… нет… нельзя…
СынХён не понимает. Он чувствует как часто и гулко стучит сердце в груди ЧиЁна, он чувствует, как сжимают плечи его пальцы. И только растерянно спрашивает:
- Почему?
Потом он сидит на кровати, обхватив голову руками, и невидящим взглядом смотрит в стену. Голос ЧиЁна звучит сухо и надломлено, в нем чувствуется непривычная уху незащищенность. И СынХён осторожно прижимает ЧиЁна к себе, зарывается носом в его короткие волосы, которые почему-то пахнут жженым сахаром. Он внимательно слушает, не зная, что за дверью так же внимательно вслушивается Дэсон, что по щекам того текут слезы. Дэсон плачет за них обоих.
ЧиЁн рассказывает о себе, рассказывает такое, во что очень сложно поверить. Говорит про свой мир. Про то, что он почти такой же, но все-таки немного иной. Параллельная реальность в какой-то степени.
- Наши два мира связывает портал. Он открывается раз в семьдесят лет и тогда можно попасть из одного мира в другой. Я очутился здесь по глупости. Прикалывались с друзьями, поспорили… Когда я вернусь туда, вряд ли я встречу хоть кого-то знакомого. Дело даже не во времени, просто реальность впишет меня в историю по-новому.
ЧиЁн облизывает губы и замолкает на пару минут. СынХён слышит, как гулко стучат их сердца.
- Когда я сюда попал, очень давно… ни у кого не было вопросов о том, кто я. Это очень легко, работать с вашей реальностью. Достаточно только захотеть и я могу начать жизнь с нового листа. Мои родители, например, конечно же, совсем мне не родственники. Они просто помнят это именно так. Вот все знают, что я на лейбле с двенадцати лет, да? Это неправда, я приехал в Сеул за полгода до нашего дебюта. Воспоминания можно создавать или стирать за мгновения.
- То есть… если ты захочешь, ни я, ни кто-то из ребят, утром тебя и не вспомнит? – СынХён чувствует, что у него сел голос. И очень сильно дрожат руки.
- Ребята, да… родственники, коллеги, друзья. Забудут с легкостью. Но… - ЧиЁн осекается, медлит, а потом выдыхает единым порывом, - Но ты меня не забудешь. Потому что ты любишь меня, а я люблю тебя.
И СынХёну хочется улыбнуться, ведь, все так хорошо вроде бы выходит. Взаимное чувство, что может быть тут плохого?
- И это самое страшное. Меня нельзя любить. Потому что я тебя убью, - СынХён чувствует, как еще сильнее сутулится ЧиЁн, говоря все это, - Я не знаю, как это происходит, не знаю, почему именно. Но если у меня с кем-то вдруг взаимные чувства… человек умирает. Медленно и неизбежно. Я уже видел это один раз… я не хочу снова… Нет, СынХён, ни за что я не пройду через это снова!
ЧиЁн вырывается из его рук резким движением, отходит к стене.
- Портал откроется через несколько недель, и я уйду, понимаешь? Я устал жить придуманными жизнями, поддельными воспоминаниями...
- Но ты сам сказал, что я тебя не забуду…
- Да, ты просто умрешь, а лучше бы забыл! Или вообще никогда не знал!.. – голос ЧиЁна непривычно высокий, он звенит на одной ноте, и вдруг резко срывается, затихая, - Прости меня, СынХён…
ЧиЁн подносит пальцы к вискам, прикрывая глаза, одними губами начинает шептать. А до СынХёна вдруг с ясностью доходит, что тот собирается сейчас сделать, как именно переписать реальность.
- Не смей! Ни за что не смей этого делать, ЧиЁна! – СынХён стискивает его запястья пальцами, отводя его руки от лица, прижимается лбом к его лбу, - Я тебя не отпущу!
- Ты умрешь, глупый. Разве ты не понимаешь? Месяц, никто и никогда не выдерживал больше месяца рядом со мной!
- Ты сам сказал, что портал откроется через сколько-то недель! Я продержусь их, я обещаю. А потом мы уйдем вместе. И пусть уж твоя реальность впишет меня в себя как-нибудь поинтереснее.
ЧиЁн растерянно поднимает взгляд. Ему чудится надежда в словах СынХёна. Призрачная, почти эфемерная. Но никогда прежде он не знал и такой.
- Я обещаю тебе, ЧиЁна. Все будет хорошо.
Портал должен открыться завтра. ЧиЁн сидит на кровати, сжимая в ладони ледяные пальцы СынХёна. И отчаянно вслушивается в его тихое, сбитое дыхание. Смотрит на слабое подрагивающие ресницы. И бесконечно шепчет осипшим голосом:
- Я люблю тебя… люблю… потерпи, уже завтра, ты слышишь? СынХён… ты же мне обещал. Ты главное дыши, хорошо? У нас все будет хорошо… Я люблю тебя…
Он не хочет думать о том, что в его мире все может сработать ровно наоборот и это он, ЧиЁн, умрет через месяц. Это не те мысли, от которых захочется жить.
В соседней комнате, стоя на коленях перед кроватью, Дэсон молится. Он знает, что утром он не вспомнит обо всем этом. Не вспомнит про двух человек, которые были ему не просто друзьями, а семьей. Но это утром. А пока он молится за них изо всех своих сил.
Портал откроется завтра.
@темы: драббл - комбо, #BB, говорит и показывает