~ DOOM DADA ~
Эрик/Чарльз.
Эрик и Чарльз оказываются в переполненном лифте и плотно прижаты к стене и друг другу.
Пишет Гость:
20.11.2012 в 17:42
Как говорится, это всё фарс, но показывать ерунду - тоже искусство. Заказчик, простите заранее
Автор не уверен, что вышло в тему, но удержаться было невозможно xDD
1218 слов.В каждом государственном учреждении какой бы то ни было страны есть такая дама, которой не писан закон. Зовут её миссис Нэнси Санчес, и возраст её не смог бы разгадать даже маститый физик, изучающий происхождение вселенной. Ясно одно: работает она здесь с начала сороковых (век определить сложнее). Халат её потаскан примерно в той же мере, что и лицо, а широта полномочий поражает воображение. В своё время она небрежно рассовывала по полкам доклады Роберта Оппенгеймера, легко задвигала в угол ядерные программы, сдувала пыль с секретных распоряжений по поиску военных преступников — словом, вертела государством, как ей взбредало в голову, и продолжает делать это до сих пор.
Миссис Нэнси Санчес — уборщица в секретном корпусе Центрального Разведывательного Управления, и о её власти не может помыслить даже президент Соединённых Штатов.
Каждый вечер миссис Санчес наведывается на первый этаж тщательно охраняемого здания, легко оттесняет могучим плечом титанов-охранников, вооружённых до зубов, и грозится переломать им ноги, если в следующий раз они затопчут свежевымытый пол. Охранники, прошедшие парочку горячих точек, от таких обещаний робко и воровато вытекают в закуточек коридора и, выглядывая из-за угла, как длинношеи индюшата, терпеливо ждут, когда миссис Санчес доведёт до совершенства свой драгоценный пол.
Словом, женщина это значительная во всех смыслах.
К несчастью, шестеро мутантов, что в этот светлый день решили посетить управление, получив одноразовые пропуска, этого не знали. В тот момент, когда миссис Санчес как раз вычистила до блеска лощёные плиты, они ввалились в вестибюль, предварительно ухайдохав ботинки в уличной пыли, как самые настоящие нелюди.
Впрочем, почему — как?..
— Нам на шестой этаж, — сказал белобрысый, пихнув зазевавшегося рыжего. — Кто-нибудь знает, где лифт?
Миссис Санчес медленно отставила в сторону оцинкованное ведро, эффектно выжала над ним тряпку на швабре и распрямилась во весь богатырский рост, сузив маленькие змеиные глазки. Взгляд её быстро перебегал с отполированного пола, глянцевого, как свеженький типографский журнал, на шесть разухабистых луж грязи, разрастающихся по мере того, как компания деловито топталась на месте.
В воздухе запахло палёным.
— Хэнк ведь здесь уже был, правда, Хэнк? — прощебетала рослая блондинка, цапнув за плечико щупленького мальца в халате. — Ну и где тут лифт?
— Он работает плохо, — проблеял малец, беспомощно оглядываясь на попутчиков. Попутчики — самые старшие во всей компании, — взгляда этого не заметили, потому что были очень увлечены молчаливой беседой глаза в глаза. — Пойдемте-ка лучше по лестнице...
— А пойдемте, — с жаром согласилась блондинка, сделав один шаг к дверям с табличкой «Лестница».
И тут сердце миссис Санчес, десять минут назад отмывшей лестничную клетку, не выдержало. Грянул гром.
— Слышь ты! — взревела она, исполнив в воздухе виртуозный пируэт шваброй и преградив ею путь блондинке. — Бабёнка! Куда понеслась? А ну стой. И ущербного своего притормози.
Ущербный покорно остановился и без помощи подруги.
— Что-о-о? — спросила блондинка, качнувшись на носках от неожиданности. — Да вы вообще представляете, с кем разговариваете?
— С будущим трупом, — рявкнула миссис Санчес, цыкнув на рыжего оболтуса, под шумок скользнувшего к лестнице и вынужденного вернуться обратно. — Чеши до лифта, цыпа. И чтоб без глупостей.
— Ну охренеть, — сказал белобрысый. — Бабуля, не кипишуй, ништяк всё будет.
— Ты меня тюремной феней не пугай, я пуганая.
— Женщина, — вмешался один из старших, мягко прибрав миссис Санчес за локоток. — Не поймите превратно, не по злому умыслу торопимся...
— Да что ты цацкаешься! — в сердцах крикнул второй. — Я из концлагеря выбрался — что, из вестибюля ЦРУ не смогу?
— А ты попробуй, Абрам, — предложила миссис Санчес, снова грохнув ведром. — Твоему народу не привыкать.
Ситуация становилась критической: еврей посмотрел на миссис Санчес по-немецки. Его дружок, мгновенно сориентировавшись в ситуации, радужно заключил:
— Ну, лифт так лифт!..
И компания мутантов, проиграв первый раунд боя с уборщицей, покорно поплелась к лифту.
Лифт, ко всему прочему, оказался маленький — клетушка размером метр на метр, кричащая золочёной табличкой «Для гостей». Гостей в ЦРУ не любили.
Рейвен предложила ехать порознь по два человека. Её хищные глаза при этом деловито прощупывали взглядом Хэнка: так гурман, разглядывая деликатес, размышляет, с какой стороны укусить сначала. Лицо Хэнка приобрело оттенок сохнущего асфальта. Пока никто не успел согласиться, он быстро произнёс:
— Конструкция лифта выдержит сразу всех, — и тем самым отодвинул прощание с девственностью года на два, а то и на все четыре: мстительная Рейвен отказов не прощала.
В лифт втискивались, прилипая друг к другу, как камбала на прилавке. Наконец утрамбовались: Эрика и Чарльза забросило к дальней стенке, Шон интимно впечатался веснушками в суровый кадык Алекса, Хэнк оказался погребён под хлебосольными богатствами Рейвен. Кое-как нажали на кнопку нужного этажа. Лифт тронулся, лениво проехал пару этажей, чахоточно кашлянул и притих.
— Выдержит, говоришь? — свирепо прорычал Алекс. Близость интимных веснушек Шона не то чтобы смущала его, а скорее лишний раз бередила смутные воспоминания об окружной тюряге.
— Но ведь выдерживает, — придушенно ответил Хэнк из-под хлебосольных богатств. — Не упал же!
— Ты надо мной смеёшься, что ли? Думаешь, раз мы тут застряли, так я тебе профиль не подправлю?
— Профиль не трожь, — рявкнула Рейвен.
На счастье, тут в лифте погас свет, и из темноты и ругательств донесся грустный напев Шона:
— Хавок, ну почему ты такой агрессивный? Профессор говорит: это у тебя защитная реакция... Правда, профессор?
Профессор откликнулся ненавязчивым мычанием.
— Я агрессивный? Я? А ну-ка не уворачивайся, давай обсудим...
— Детский сад, — томно сказала Рейвен, тоскливо глядя в тёмный потолок. — Чарльз, сделай с ними что-нибудь. Чарльз, ты вообще меня слышишь? Эрик?
Судя по звукам, детский сад в лице Алекса и Шона волновал Чарльза и Эрика в самую последнюю очередь.
— Кажется, они что-то едят, — интеллигентно прошептал Хэнк на ухо Рейвен.
— Ага, — с жалостью согласилась Рейвен, размышляя о том, что надо было отдаться Леншерру, — именно едят. И не угостили!
— А где, чёрт возьми, лифтёр?
— Кнопка вызова не работает.
— Приехали.
Откуда-то издалека, почти из шахты донесся мстительный голос миссис Санчес, лишённый какого бы то ни было сочувствия:
— Беда-то какая!
— Вызовите лифтёра, мэм, — крикнул ей в ответ наивный Хэнк, мало что понимающий в женской душе.
— Конечно, — согласилась миссис Санчес. — Когда полы высохнут. А то затопчете.
Четыре голоса в лифте синхронно взвыли. Эрик с Чарльзом взвыли тоже, но как-то по-особенному, с огоньком.
— Да ради всего святого!.. Стой, старая дрянь!
Но миссис Санчес или уже ушла, или потеряла к дискуссии интерес.
— Баньши, ещё раз прижмёшься — я за себя не отвечаю.
— Это значит «да» или «нет»?
— Чего?!
— Хорошо, говорю, тут.
И, пока Алекс сохранял шокированную тишину, лифт тронулся с места.
— Ура, — сдавленно сказал Хэнк, явно обрадованный возможностью вырваться из обилия хлебосольных богатств. Судя по гробовому молчанию Рейвен, перспектива прощания с девственностью уплыла от Хэнка навсегда.
— А я уже начал привыкать, — сонно пробормотал Шон, уютно пристроившись между телесами Рейвен и плечом Алекса.
— Как будто откинулся, — с облегчением выдохнул Алекс, распрямив спину.
Лифт вернулся на первый этаж, вспыхнул свет, все четверо вышли. Дверь лифта плавно закрылась за их спинами, миссис Санчес на горизонте не было, выход на стоянку приветственно манил к себе.
На секунду Рейвен остановилась, задумавшись, зачем же они приходили. И с кем. Был ведь вроде ещё кто-то, но кто?..
Мысль появилась, позудела секунду и пропала. Рейвен разок оглянулась, сбросила с плеч подозрения и легко двинулась вслед за компанией на стоянку.
Внутри лифта, вновь застрявшего между этажами, было темно и тихо. Вдвоём Чарльз и Эрик не вполне умещались в леншеррову кожаную куртку, но — плевать, главное — одни, в кои-то веки, да сколько ж можно...
— А ведь странно застрял лифт, — сказал Чарльз хриплым простуженным голосом — это от возбуждения. — Ни с того ни с сего, так удачно, да ещё и без света — а его разве вырубают в ЦРУ?
— Очень странно, — согласился Эрик. — И ведь никто не догадался, что я мог бы это исправить... И забыли они нас быстро. Бах! — и всё.
— Да, — серьёзно сказал Чарльз. — Полон мир чудес.
И принялся ненароком стряхивать куртку на пол.
URL комментария Автор не уверен, что вышло в тему, но удержаться было невозможно xDD1218 слов.В каждом государственном учреждении какой бы то ни было страны есть такая дама, которой не писан закон. Зовут её миссис Нэнси Санчес, и возраст её не смог бы разгадать даже маститый физик, изучающий происхождение вселенной. Ясно одно: работает она здесь с начала сороковых (век определить сложнее). Халат её потаскан примерно в той же мере, что и лицо, а широта полномочий поражает воображение. В своё время она небрежно рассовывала по полкам доклады Роберта Оппенгеймера, легко задвигала в угол ядерные программы, сдувала пыль с секретных распоряжений по поиску военных преступников — словом, вертела государством, как ей взбредало в голову, и продолжает делать это до сих пор.
Миссис Нэнси Санчес — уборщица в секретном корпусе Центрального Разведывательного Управления, и о её власти не может помыслить даже президент Соединённых Штатов.
Каждый вечер миссис Санчес наведывается на первый этаж тщательно охраняемого здания, легко оттесняет могучим плечом титанов-охранников, вооружённых до зубов, и грозится переломать им ноги, если в следующий раз они затопчут свежевымытый пол. Охранники, прошедшие парочку горячих точек, от таких обещаний робко и воровато вытекают в закуточек коридора и, выглядывая из-за угла, как длинношеи индюшата, терпеливо ждут, когда миссис Санчес доведёт до совершенства свой драгоценный пол.
Словом, женщина это значительная во всех смыслах.
К несчастью, шестеро мутантов, что в этот светлый день решили посетить управление, получив одноразовые пропуска, этого не знали. В тот момент, когда миссис Санчес как раз вычистила до блеска лощёные плиты, они ввалились в вестибюль, предварительно ухайдохав ботинки в уличной пыли, как самые настоящие нелюди.
Впрочем, почему — как?..
— Нам на шестой этаж, — сказал белобрысый, пихнув зазевавшегося рыжего. — Кто-нибудь знает, где лифт?
Миссис Санчес медленно отставила в сторону оцинкованное ведро, эффектно выжала над ним тряпку на швабре и распрямилась во весь богатырский рост, сузив маленькие змеиные глазки. Взгляд её быстро перебегал с отполированного пола, глянцевого, как свеженький типографский журнал, на шесть разухабистых луж грязи, разрастающихся по мере того, как компания деловито топталась на месте.
В воздухе запахло палёным.
— Хэнк ведь здесь уже был, правда, Хэнк? — прощебетала рослая блондинка, цапнув за плечико щупленького мальца в халате. — Ну и где тут лифт?
— Он работает плохо, — проблеял малец, беспомощно оглядываясь на попутчиков. Попутчики — самые старшие во всей компании, — взгляда этого не заметили, потому что были очень увлечены молчаливой беседой глаза в глаза. — Пойдемте-ка лучше по лестнице...
— А пойдемте, — с жаром согласилась блондинка, сделав один шаг к дверям с табличкой «Лестница».
И тут сердце миссис Санчес, десять минут назад отмывшей лестничную клетку, не выдержало. Грянул гром.
— Слышь ты! — взревела она, исполнив в воздухе виртуозный пируэт шваброй и преградив ею путь блондинке. — Бабёнка! Куда понеслась? А ну стой. И ущербного своего притормози.
Ущербный покорно остановился и без помощи подруги.
— Что-о-о? — спросила блондинка, качнувшись на носках от неожиданности. — Да вы вообще представляете, с кем разговариваете?
— С будущим трупом, — рявкнула миссис Санчес, цыкнув на рыжего оболтуса, под шумок скользнувшего к лестнице и вынужденного вернуться обратно. — Чеши до лифта, цыпа. И чтоб без глупостей.
— Ну охренеть, — сказал белобрысый. — Бабуля, не кипишуй, ништяк всё будет.
— Ты меня тюремной феней не пугай, я пуганая.
— Женщина, — вмешался один из старших, мягко прибрав миссис Санчес за локоток. — Не поймите превратно, не по злому умыслу торопимся...
— Да что ты цацкаешься! — в сердцах крикнул второй. — Я из концлагеря выбрался — что, из вестибюля ЦРУ не смогу?
— А ты попробуй, Абрам, — предложила миссис Санчес, снова грохнув ведром. — Твоему народу не привыкать.
Ситуация становилась критической: еврей посмотрел на миссис Санчес по-немецки. Его дружок, мгновенно сориентировавшись в ситуации, радужно заключил:
— Ну, лифт так лифт!..
И компания мутантов, проиграв первый раунд боя с уборщицей, покорно поплелась к лифту.
Лифт, ко всему прочему, оказался маленький — клетушка размером метр на метр, кричащая золочёной табличкой «Для гостей». Гостей в ЦРУ не любили.
Рейвен предложила ехать порознь по два человека. Её хищные глаза при этом деловито прощупывали взглядом Хэнка: так гурман, разглядывая деликатес, размышляет, с какой стороны укусить сначала. Лицо Хэнка приобрело оттенок сохнущего асфальта. Пока никто не успел согласиться, он быстро произнёс:
— Конструкция лифта выдержит сразу всех, — и тем самым отодвинул прощание с девственностью года на два, а то и на все четыре: мстительная Рейвен отказов не прощала.
В лифт втискивались, прилипая друг к другу, как камбала на прилавке. Наконец утрамбовались: Эрика и Чарльза забросило к дальней стенке, Шон интимно впечатался веснушками в суровый кадык Алекса, Хэнк оказался погребён под хлебосольными богатствами Рейвен. Кое-как нажали на кнопку нужного этажа. Лифт тронулся, лениво проехал пару этажей, чахоточно кашлянул и притих.
— Выдержит, говоришь? — свирепо прорычал Алекс. Близость интимных веснушек Шона не то чтобы смущала его, а скорее лишний раз бередила смутные воспоминания об окружной тюряге.
— Но ведь выдерживает, — придушенно ответил Хэнк из-под хлебосольных богатств. — Не упал же!
— Ты надо мной смеёшься, что ли? Думаешь, раз мы тут застряли, так я тебе профиль не подправлю?
— Профиль не трожь, — рявкнула Рейвен.
На счастье, тут в лифте погас свет, и из темноты и ругательств донесся грустный напев Шона:
— Хавок, ну почему ты такой агрессивный? Профессор говорит: это у тебя защитная реакция... Правда, профессор?
Профессор откликнулся ненавязчивым мычанием.
— Я агрессивный? Я? А ну-ка не уворачивайся, давай обсудим...
— Детский сад, — томно сказала Рейвен, тоскливо глядя в тёмный потолок. — Чарльз, сделай с ними что-нибудь. Чарльз, ты вообще меня слышишь? Эрик?
Судя по звукам, детский сад в лице Алекса и Шона волновал Чарльза и Эрика в самую последнюю очередь.
— Кажется, они что-то едят, — интеллигентно прошептал Хэнк на ухо Рейвен.
— Ага, — с жалостью согласилась Рейвен, размышляя о том, что надо было отдаться Леншерру, — именно едят. И не угостили!
— А где, чёрт возьми, лифтёр?
— Кнопка вызова не работает.
— Приехали.
Откуда-то издалека, почти из шахты донесся мстительный голос миссис Санчес, лишённый какого бы то ни было сочувствия:
— Беда-то какая!
— Вызовите лифтёра, мэм, — крикнул ей в ответ наивный Хэнк, мало что понимающий в женской душе.
— Конечно, — согласилась миссис Санчес. — Когда полы высохнут. А то затопчете.
Четыре голоса в лифте синхронно взвыли. Эрик с Чарльзом взвыли тоже, но как-то по-особенному, с огоньком.
— Да ради всего святого!.. Стой, старая дрянь!
Но миссис Санчес или уже ушла, или потеряла к дискуссии интерес.
— Баньши, ещё раз прижмёшься — я за себя не отвечаю.
— Это значит «да» или «нет»?
— Чего?!
— Хорошо, говорю, тут.
И, пока Алекс сохранял шокированную тишину, лифт тронулся с места.
— Ура, — сдавленно сказал Хэнк, явно обрадованный возможностью вырваться из обилия хлебосольных богатств. Судя по гробовому молчанию Рейвен, перспектива прощания с девственностью уплыла от Хэнка навсегда.
— А я уже начал привыкать, — сонно пробормотал Шон, уютно пристроившись между телесами Рейвен и плечом Алекса.
— Как будто откинулся, — с облегчением выдохнул Алекс, распрямив спину.
Лифт вернулся на первый этаж, вспыхнул свет, все четверо вышли. Дверь лифта плавно закрылась за их спинами, миссис Санчес на горизонте не было, выход на стоянку приветственно манил к себе.
На секунду Рейвен остановилась, задумавшись, зачем же они приходили. И с кем. Был ведь вроде ещё кто-то, но кто?..
Мысль появилась, позудела секунду и пропала. Рейвен разок оглянулась, сбросила с плеч подозрения и легко двинулась вслед за компанией на стоянку.
Внутри лифта, вновь застрявшего между этажами, было темно и тихо. Вдвоём Чарльз и Эрик не вполне умещались в леншеррову кожаную куртку, но — плевать, главное — одни, в кои-то веки, да сколько ж можно...
— А ведь странно застрял лифт, — сказал Чарльз хриплым простуженным голосом — это от возбуждения. — Ни с того ни с сего, так удачно, да ещё и без света — а его разве вырубают в ЦРУ?
— Очень странно, — согласился Эрик. — И ведь никто не догадался, что я мог бы это исправить... И забыли они нас быстро. Бах! — и всё.
— Да, — серьёзно сказал Чарльз. — Полон мир чудес.
И принялся ненароком стряхивать куртку на пол.
@темы: Первый раз - в Первый Класс
-
-
03.12.2012 в 23:04-
-
03.12.2012 в 23:23-
-
03.12.2012 в 23:30-
-
04.12.2012 в 19:54-
-
04.12.2012 в 22:51-
-
04.12.2012 в 22:51